зал и
притаились на тронах. Я волновался и только надеялся, что Моня
не сразу заметит пропажу. Но он заметил. Сразу.
Распаренный, как морковь, он вышел из парилки, глянул на
трон, и ноги его подкосились. Он упал на колени и заглянул под
трон.
- Пространщик, - шепнул он, - пропажа!
- Чего такое? - подбежал Мочалыч и, не размышляя, тоже
встал на колени, заглядывая под трон.
- Товарищи, пропажа, - шептал Моня, шевелил дрожащими
губами и стремительно натягивал кожаные трусы и жилет.
Взгляд его прыгал по раздевальному залу в поисках брюк и
вдруг наткнулся на древних римлян, которые выходили из
парилки. Подозрительная молния вылетела из его глаз.
- Где брюки, Лысый?! - крикнул Моня, подбегая к Тибуллу.
Поэт оторопел:
- Какие брюки?
- Пропажа, товарищ! - пояснил Мочалыч.
Тибулл подлетел к своему трону, схватил собственные
шоколадно-вишневые брюки, махнул ими, как вымпелами.
- Эти?! - крикнул он на весь зал. - На! Бери! На! Нужны
мне твои брюки! У меня восемь пар в гардеробе!
- А у меня знаешь сколько? - воскликнул Тиберий, не желая
отставать от поэта. - Знаешь, сколько у меня пар?
- Постойте, - влез Мочалыч. - А ботинки целы?
- Ботинки? - туповато повторил Кожаный. - Не знаю, где
ботинки.
Между тем ботинки он давно уж успел надеть. Он вообще
оделся с ног до головы, и только одной важнейшей детали не
хватало, чтоб завершить его человеческий облик.
- А знаешь, сколько у меня ботинок? - продолжал наседать
Тибулл, но Кожаный отмахнулся и вдруг подошел ко мне,
развернул пальцами простыню.
- Может, ты видал, кто взял мои брюки?
Сердце мое стукнуло в последний раз. Я высунулся из
простыни, выставил голову, как под топор палача.
"Я не знаю, кто взял ваши брюки", - хотел сказать я и не
мог. В этой истории мне была отведена только одна фраза.
Одна-единственная. А большего, как ни крути, я сказать не мог.
- Еще бы, - сказал я, и топор взлетел над моей головой.
- Подкидыш! - сказал Кожаный. - Подкидыш, собака такая!
Со свистом топор рассек воздух и отрубил мою голову.
Голова покатилась по полу в мыльный зал, но Моня ловко поймал
ее за уши.
- А ну отпусти его! - крикнул Крендель, вскакивая с
места.
- Кто? - крикнул Кожаный. - Ты? Подкидыши!
И он протянул руку, чтоб схватить Кренделя, но тут
послышался сухой и официальный голос:
- Гражданин! Ваши документы!
Прямо по плечу Моню барабанил пальцами Перегретый с
дубовым веником на голове.
Белый медведь
- Чего? - сказал Кожаный, резко оборачиваясь. - Чего
такое?
- Документы! - повторил Перегретый и сделал мизинцем
особенный жест, каким обычно требуют документы.
Кожаный окаменел. В голове его с огромной силой
столкнулись два неожиданных факта: пропажа брюк и требование
документов.
- Как же так, - сказал Кожаный, отступая на шаг, - у меня
украли брюки, и у меня же требуют документы.
На щеках его вздулись желваки, в голове метались
тревожные мысли, которые я читал примерно так: что это за
человек с веником, почему требует документы
