Мы краснели, кланялись, не зная, как подтвердить свое
величие.
-- Да, да! Это мои великие друзья! -- поддакивал
писатель-путешественник.-- Один из них, правда, немного похож
на Гусакова, но это сходство чисто внешнее. На самом деле он
великий человек. Ему в поезде чуть голову не отрезали!
-- Не может быть! -- восклицали родственники.
А стол, за который усадили нас, был завален угощеньем: горы
салата, застывшие озера холодца. Белоснежное лицо Мастера
порхало над столом, мелькали добрые руки тетушек, которые
подкладывали писателю-путешественнику и его великим друзьям
свеколки с чесноком, селедочки в шубе, картошечки в мундире.
Мастер произнес речь в честь своего великого друга писателя.
Писательпутешественник произнес речь в честь своего великого
друга Мастера. Дядюшка Карп Поликарпыч произнес речь в честь
великих друзей великого друга Мастера.
-- Кстати, -- пояснял писатель-путешественник. -- Мои друзья
задумали великое дело. Они решили построить самую легкую лодку
в мире. И тут не обойтись без Мастера, который велик, как гора.
Скажем -- Казбек.
Тут все принялись обсуждать, какая гора больше, Казбек или
Эльбрус, с гор спустились к морю, а на море и оказалась самая
легкая лодка в мире. Тут родственники призадумались, какой
должна быть самая легкая лодка, кинулись к окнам глядеть на
бамбук.
-- Бамбук-то легкий! -- вскрикивал кое-кто из них.-- А
можжевельник полегче будет. -- А орех?
-- Постойте, постойте,-- успокаивал Мастер.-- Сейчас не время
бамбука и других материалов -- время борща.
И он принялся разливать борщ таким половником, на котором
впору было отправиться в плавание.
-- Лодка не получится,-- говорил Мастер чуть позже,-- если мы
не отведаем гуся.
Мы принялись за гуся, у которого оказалось столько ног,
сколько людей сидело за столом,-- двенадцать.
-- А все-таки бамбук не такой уж и легкий,-- сказал вдруг
дядюшка Карп Поликарпыч.
-- Я раньше никогда не работал бамбук,-- заметил Мастер,
недовольно двинув бровями.-- И ты бы, Карп Поликарпыч, лучше бы
думал о гусе.
-- А я думаю не только о гусе, но и о бамбуке,-- ответил Карп
Поликарпыч.
Подняв брови повыше, Мастер внимательно оглядел Карп
Поликарпыча. В глазах его выражалось сильное сомнение в том,
что в голове у дядюшки могут уместиться две такие важные мысли.
Дядюшка глаз своих не отвел, а гусиную ногу стал грызть
более напряженно, как бы намекая: вот видишь -- ем гуся, а
думаю о бамбуке.
Отложив недоеденную гусиную ногу, Мастер встал и вышел из-за
стола в кабинет.
В комнате создалась неловкость. Многие родственники глядели
на Карп Поликарпыча с большим осуждением. Кто-то из тетушек
сильно толкнул его в бок. Карп Поликарпыч, не теряя
достоинства, упорно ел ногу, делая глазами вид, что по-прежнему
думает о бамбуке.
Меж тем Мастер вернулся из кабинета, держа в руках
скальпель, пинцет и увеличительное стекло. Не садясь вновь за
стол, он прошел к выходу, и кто-то из племянников накинул ему
на плечи полушубок.
В окно мы видели, как Мастер трогает пинцетом бамбук,
скоблит его скальпелем и разглядывает
