Развязывая тесемки, я то и дело лукаво поглядывал на Орлова,
приглашая его поволноваться в ожидании сюрприза.
Орлов, однако, смотрел на мешки с недоверием, а когда я
вынул бамбуковые рейки, недоверие его усилилось.
-- Все, что осталось от бамбука? -- спросил он.
-- Погоди, погоди, не торопись,-- сдерживал его я и
внимательно, шаг за шагом, стал собирать лодку. Мастер подробно
показал мне, как это делается, и все-таки я возился долго, пока
составил скелет. Красота скелета особенного впечатления на
Орлова не произвела.
-- Хило,-- сказал он.-- Слабовато.
-- Бью! -- воскликнул тогда я и ударил каркас ногой.
От удара вылетел серебряный полумесяц-шпангоут, который я
непрочно закрепил. Поставив его на место, я продемонстрировал
прочность и гибкость каркаса. Орлов смотрел одобрительно, но
без признаков восторга.
-- Да, вроде бы скелет красив и прочен,-- мямлил он,-- но
видали мы скелеты и попрочней, и понарядней.
Я вытащил оболочку, натянул ее, надеясь, что это прорвет
плотину. Орлов немного оживился, но восторгов слышно не было.
-- Легкая лодочка,-- сказал он, небрежно приподымая корму.--
Не думаю, что самая легкая в мире. В Кашире -- возможно. А
где-нибудь в Кашмире есть небось и полегче.
Я заставил его все-таки сесть в лодку, дал ему весло и сам
устроился на корме. Раскачивая лодку, я придумывал будущее
плавание, но Орлов шевелил веслом тускло, и спина его была
каменной, неинтересной.
Когда я пришел в мастерскую, счастье и гордость распирали
меня. Восторг торчал из меня, как букет из кувшина. Орлов
повытаскивал из букета все цветы и бутоны, пообрывал лепестки.
-- Слушай,-- сказал я,-- в чем дело? Тебе лодка не нравится?
-- Да нет, почему? Нравится.
-- А что ж ты молчишь?
-- А что ты хочешь, чтоб я подпрыгивал от счастья?
-- Мог бы и подпрыгнуть.
-- Не хочется,-- сказал Орлов и вылез из лодки.
В голосе его неожиданно прозвучала обида. Но я его не обижал.
Неужели он обижался на судьбу? Бамбук мы доставали вместе, в
Каширу ездили вместе, а лодка получилась моя.
-- Слушай,-- сказал я.-- Эта лодка ведь у нас на двоих. Давай
будем два капитана.
-- Ну нет,-- ответил Орлов.-- Это твоя лодка. Хотя я и сам не
понимаю, почему она твоя. Бамбук мы доставали вместе, и делал
ее не ты, а Мастер. Ты и топор-то держать в руках не умеешь.
Так что особенно не хвастайся. А то раскричался: самая легкая в
мире! Я построил!
Я слушал Орлова, и голова моя все ниже клонилась к полу. Уже
не увядшим букетом и даже не пустым кувшином чувствовал себя я,
а разбитой бутылкой, в которую временно ставили цветы.
Моя лодка лежала передо мной, и ничего моего не было в ней
-- бамбук милиционера-художника, помощь Орлова, талант Мастера.
Моими оставались только тельняшка и зуб золотой.
-- Ладно,-- сказал я.-- Будь ты капитаном, а меня возьми
матросом.
-- Я капитан скульптурной группы "Люди в шляпах",-- возразил
Орлов.-- Будь сам капитаном, а матросом бери кого хочешь.
Орлов отказывался от меня, посылал вместе с лодкой на все
четыре стороны.
Глава XIII. БЕЛЬМО В ГЛАЗУ
Пришибленный, просидел я в мастерской Орлова до вечера. Давно
пора мне
