случай.
Надо прыгать!"
И Вася сжался в тугую милицейскую пружину, и уже чуть-чуть разжался,
и даже почти полетел по воздуху, чтоб рухнуть на плечи квадратной головы,
но тут квадрат убрал пистолет, бесшумно плюнул и пополз обратно через лес.
От сосны к сосне, от берЈзы к берЈзе он переполз весь перелесок, пересЈк на
четвереньках гороховое поле и очутился на окраине города Карманова на улице
Сергеева-Ценского, дом 8. Через три минуты, как потом подсчитали, возле
этого дома был и Вася Куролесов, а с ним молчаливая собака Матрос.
Дом номер 8 выглядел одноэтажно, с терраской. Откуда-то из форточки
сильно пахло табаком, пожалуй что и пятого класса.
Матрос, который всЈ это время помалкивал, неожиданно заскулил,
закрутился у Васиных ног, не желая, чтоб хозяин заходил в этот дом.
А занавесочка-то, занавесочка! Занавесочка с плюгавенькими рыжими
цветочками на окошке дома вдруг шевельнулась, и какой-то сорочий глаз из-за
этой выглянул занавесочки и вперился в Васю. И тут Вася шепнул потихоньку
Матросу:
- Беги в отделение!
Ну что тут оставалось делать собаке? И Матрос побежал исполнять этот
тихий приказ.
Конечно, любая другая собака на месте Матроса стала бы спрашивать,
зачем да почему? Возникла бы перепалка хозяина с собакой, что нередко ещЈ
бывает на улицах Карманова и других соседних городов. Это всегда выглядит
как-то неприлично, стыдно становится и за хозяина и за собаку.
А Матрос не стал спорить. Отбежав на другую сторону улицы, он,
шмыгая носом, наблюдал за своим хозяином.
Вася пошЈл к калитке, не зная и не соображая, что будет сейчас
делать. А сорочий-то глаз тянул, притягивал, манил из-за этой поганенькой
занавесочки.
Понимал, конечно, Василий Куролесов, что идЈт он к дому напрасно и
зря, что на самом-то деле надо бы ему, а не Матросу бежать в отделение и
рассказать капитану про Зинку и Харьковского Пахана. Да ведь "они" могут за
это время из дому уйти, а то, что в доме, от которого пахло папиросами
пятого класса, были "они", Вася не сомневался.
И он стукнул в дверь. Подробно стукнул. Условным как бы стуком.
Дверь сразу открылась, и баба с вострым носом и сорочьим глазом
сказала:
- Ну?
- Зинка? - так же прямо и грубо спросил Вася.
- Ну?
"Попал,- мелькнуло в голове.- В точку".
- Позови Пахана,- сказал он.
- Чего? Какого Пахана?
- Харьковского.
- А ну вали отсюда, пока цел,- проворчала Зинка.
Но тут огромная и ноздреватая объявилась за Зинкиной спиной
квадратная будка с двумя отверстиями для глаз и кнопочным носом. Будка
что-то жевала, во рту у неЈ грямзал какой-то железный сухарь. Кроме грома
сухаря, пылала в этом рту и папироса, в которой Вася сразу признал пятый
класс - "Беломор".
- Пахан? - спросил Вася.
- Ну? - ответила Будка.
- Да что это вы всЈ "ну да ну". Баранки гну. Не хотите - не надо,
пошЈл.
И тут же рука с лопатными ногтями ухватила его за шиворот, втащила в
дверь и расставленно, с угрозой промычала:
- Ну?
Пора было что-то отвечать, и Вася помигал
