рекогносцировку и еще кое-какие действия.
Наши кое-какие действия сердили капитана, и он просил нас таких
действий не производить. Но мы все производили и производили...
Тут Суер плюнул и произвел такое действие, что мы сразу напугались и
наши действия бросили производить.
-- Вот и молодцы, -- хвалил нас капитан, -- а то все производите и
производите... Посмотрите-ка лучше в подзорную трубу, что это виднеется там
на острове.
Я посмотрел в трубу и в зарослях кривандий заприметил большую
человеческую подошву голой ноги. Как некая крыша сарая или пагоды, сверкала
она среди пальм и кактусов. Пятка подошвы была обращена на зюйд, а мысок --
на север. Подошва слегка поворачивалась то с зюйда на вест, то с норда на
север.
-- Весла на воду! -- крикнул капитан.
Старпом кинул весла на воду, и мы попрыгали в шлюпку.
-- Курс на пятку! -- кричал Суер.
Вогнав наши весла в песок прибрежного ила, мы выскочили на берег и
побежали в сторону подошвы, которая легко угадывалась среди пальм и кунций.
-- Осторожнее! -- предостерегал Суер. -- Не спугните его. Он раним и
легко убегаем.
Но мы все равно, как скоты, шумно ломали лианы и пили воду из растений
кривандий, откуда хлестал жидкий голландский сыр.
Наши шумные отсасывания не испугали подошву, и мы вышли на поляну, на
которой и находился невиданный нами прежде Сциапод.
Прекрасная улыбка мелькнула на его бородатом лице, когда он увидел нас.
Детские его глаза ни секунды не затуманились, и мы поняли, что наблюдаем
действительно редкость, которая случайно сохранилась под небом великого
Океана.
Действительно, как прекрасен был Сциапод, как невинен и скромен был он,
лежащий на спине! Его единственная нога с огромною подошвой обращена была
прямо к солнцу, и, как зонтом, он прикрывался ею от палящих лучей
раскаленного светила.
-- О двуногейшие господа! -- воскликнул он, когда мы приблизились. --
Прошу вас скорее в тень моей подошвы, ибо даже ваши достойные ноги,
собранные воедино, не смогут произвести тень моей ноги подобной.
Мы достали пиво, виски, помидоры и уселись вокруг Сциапода в тени его
великой и одинокой ноги.
-- Ну как? -- добродушно спрашивал нас одноногий монстр. -- В тени-то
полегче будет?
-- Весьма и весьма сладостная тень, -- отвечал тенелюбивый лоцман
Кацман. -- В тени вашей подошвы куда приятней, чем под тентами ресторана
"Савой-Берлиндер".
-- А почему у вас всего одна нога? -- спрашивал Пахомыч. -- Что это?
Боевые действия или хирургия?
-- Да нет, -- весело отвечал Сциапод. -- Мы, Сциаподы, с детства
рождаемся с одной ногой, чем и отличаемся от вас, двуногих, а также от
трехногих марсиан и восьминогих моллюсков.
-- Но простите, милостивый государь, -- сказал Суер, -- с ногою все
ясно, но интересует один вопрос: чем вы, собственно, занимаетесь?
-- Как то есть чем? -- засмеялся Сциапод. -- Лежу здесь и одной ногой
от солнца закрываюсь.
-- А как снискиваете хлеб свой насущный?
-- Позвольте, господа, а зачем мне хлеб? Вот вы сидите в моей тени,
пьете пиво, виски, а мне ведь даже
