табак? Порошок какой-то. Что же это?
- Неужели не догадываетесь?
- Никак не смекну. Надо понюхать.
- Погодите, не спешите нюхать. Это - курарэ! Толченое курарэ! Здесь как
раз хватит, понюхал - и... Вы, кажется, просили?
- Что это значит? - сказал Суер-Выер. - Ты с самого начала знал, чем
все кончится?
- Конечно, нет. Мне и в голову не приходило, что этот спектакль у них
так здорово разыгран. И потом, согласитесь, выбежать из самого себя - это
действительно редчайший случай. Но курарэ! Курарэ ведь может пригодиться в
любом из вариантов: убежал или не убежал, а курарэ-то вот, пожалуйста! Тому,
кто хочет убежать от самого себя, курарэ - хороший подарок.
- Да-а, - протянул Суер. - Но как ты истолкуешь камень, ложку и чеснок?
- Дорогой сэр! - отвечал я с поклоном. - Я уже и так не в меру
разболтался. Камень, ложка и чеснок - предметы достойные. Их можно толковать
как хочешь и даже сверхзамечательно. Я могу истолковать, но дадим же слово
самому молчаливому. Пусть истолкует юнга Ю. У него нет денег, но есть
некоторый хоть и детский, но симпатичный разум. Прошу вас, господин Ю.
Тут юнга открыл было рот, но в дело неожиданно влез Покинутый сам
собою.
- Погодите, господа, - сказал он. - Какой камень? Какой чеснок? Тут
воссоединение вот-вот произойдет, а вы Бог знает о чем толкуете. Давайте же
скорей червонец, а то убежит, свинья такая!
- Слушай, помолчи, а! - сказал старпом. - Помолчи, потерпи.
- Что там происходит? - крикнул из-за скалы Бежавший.
- Хрен их поймет! Про чеснок толкуют. А мне яду дали.
- Чесноком не бери! А много ли яду?
- Да всего мешочек. Короче, полк солдат не отравишь, но на одного
полковника хватит. А денег не дают.
- Ну ты хоть корчился в муках-то?
- Замучился корчиться. Такие судороги отмочил да железные конвульсии, а
все равно не дают.
- Во жлобы какие приехали! Они что, из Парижа?
- Да вроде из Москвы, говорят.
- Ага, ну понятно.
- Эй вы, РАЗБЕЖАВШИЕСЯ! А ну-ка молчать! - гаркнул старпом. - Цыц!
Нишкни! Помалкивай! Где Чугай-ло? Сейчас позову! Юнга, говори!
Разбежавшиеся приутихли, особенно этот, что остался, тот за скалой еще
немного хорохорился, но на всякий случай заткнулся.
- Человеку с деревянной рукой - камень? - спросил юнга. - Я думаю, это
просто. Скорей всего, точильный камень - точить стамески для резьбы по
дереву. Пеплоголо-вому - ложку! Отметим, деревянную. Ему не хватало пеплу.
Ложку можно сжечь - и пригоршня пепла налицо! Нищему духом - головку
чесноку. Это тоже просто. Если он съест чеснок - духу не прибавится, зато
появится запах. А запах, как известно, в некотором роде замена духу. Во
всяком случае, ему вполне можно будет сказать: "Фу! Фу! Какой от тебя дух
идет!" Довольны ли вы таким объяснением, господин мой?
- Вполне, - ответил я, рассмеявшись от всего сердца. - Это - шикарное
объяснение. Оно мне, признаться, и в голову не приходило. Камень-то я дал
довольно-таки тяжелый, это вместо гнета, чтоб на крышку давить, когда
капусту квасишь, ложку подал в двух смыслах: суп есть и пеплом главу из нее
посыпать, к тому
