- Ну да, репу. Картошку мы не содим, ее окучивать надо, а это без
распрямления всей спины очень трудно. Так что - репу. Которые помоложе,
покрепче - еще и турнепс.
- Ну, а, к примеру, морковь?
- Ч-ч-ч, - островитянин приложил палец к губам. - Запрещено. Цвет не
тот.
- Кто же запрещает? - спросил наивно Суер-Выер.
- Там, - сказал островитянин и посмотрел куда-то на верх той щелочки,
что оставалась между небом и землей.
- Но ведь не репой единой жив человек, - сказал Суер. - В эту щель
вполне пролезет домашнее животное, ну скажем, овца, курица.
- Какая овца-курица? Черви дохнуть! - И он пополз дальше, волоча за
собой сетку-авоську, в которой бултыхалась пара треснутых репин, обросших
коростой.
- Постой, - сказал я. - Хочешь, мы тебя увезем отсюда? А то подохнешь
здесь. Слышь? Здесь рядышком есть пара-другая островов, где и картошку
можно. Даже яблоки растут! Подбросим на корабле!
- Да как же? У меня семья, дети, - и он кивнул в сторонку, где двое
ребятишек весело смеялись, кидаясь друг в друга ботвой. Им было совершенно
наплевать, давит небо или нет. Они даже подскакивали и колотили в небо
кулачками, как в какую-то пыльную подушку.
- Возьмем и их, - сказал я. - Так ведь, капитан?
- Весь остров, конечно, не вывезти, - отвечал Суер, - но десяток
человек возьмем. Только давайте, решайте быстрее, а то я совсем плох.
- Ладно, - сказал репоед. - Сейчас с бабой поговорю, с братьями.
Он отполз в средину острова, и там довольно скоро к нему наползли со
всех сторон дети и братья. Они что-то там кричали, показывали на нас
пальцем, один даже было вскочил, но тут же рухнул на колени.
- И картошка! И яблоки! - доносилось до нас. Потом они так же
расползлись в разные стороны, очевидно, по своим репомерным участкам.
Приполз к нам и наш едореп.
- Спасибо, - говорит, - не поедем. Отказываемся.
- А что так?
- Родину покидать не хотим. Здесь родились, здесь уж и помрем. Да и
какая там она, чужая-то картошка?
- Да ведь небо задавит.
- Может, отпустит, а? - сказал он с надеждой. И морковь разрешат? Нет,
останусь. У вас табачку-то нет?
- Неужели при таком небе еще и курите? - спросил я.
- А куда денешься? - отвечал наш респондент. - И курим, и пьем, если,
конечно, поднесут.
Мы оставили ему табаку, немного спирту и поползли обратно на "Лавра".
За спиною слышался детский смех.
Ребятишки придумали новую игру. Они подпрыгивали и вцеплялись в небо
изо всех сил и, немного покачавшись, с хохотом падали на землю.
Глава LXXXIX. Теплый вечерок в нашей уютной кают-компании
Вечером в кают-компании офицеры попробовали все-таки пареной репы,
которую мы с капитаном привезли с острова Едореп.
Она была чуть горьковата, чуть сладковата, но полезный для пищеваренья,
натуральный продукт. Давящее небо на самое репу вящего влиянья, как видно,
особо не оказывало. Репа осталась репой.
- Ре-па, - сказал старпом, брезгливо отодвигая поданный ему стюардом
прибор.
- Не золото, - подтвердил Суер, явно обеспокоенный душевным состоянием
старшего помощника.
