вываливались
тогда из кепки в траву. Они были еще живые и шевелились в траве,
выскальзывали из рук.
- Видал теперь белых-то карасей? - говорил дядя Зуй, снова укладывая их
в кепку. - Это тебе не золотые. Золотых-то всюду полно, а белых поискать
надо. Вот ведь какие караси! Белые! Прям как платочек.
Долго мы шли лесом и старались не сбиваться с тропинки. Дядя Зуй
запинался за корни, заботясь о карасях. Уже перед самой деревней он опять
просыпал их. Собрал, бережно уложил в кепку и вдруг рассердился:
- А ну их к черту!
Размахнувшись, он выбросил карасей вместе с кепкой.
Издалека, с края леса, мы увидели огоньки Чистого Дора, и, пока шли
полем, я все старался разглядеть - спит Пантелевна или не спит. Горит ли
огонь?
- А ведь Пантелевна, наверно, не спит, - сказал я. - Поджидает.
- Пантелевна-то? - подхватил дядя Зуй. - Конечно, не спит. Она ведь у
нас золотая душа. Как раз к самовару поспеем.
НЮРКА
Нюрке дядизуевой было шесть лет.
Долго ей было шесть лет. Целый год.
А как раз в августе стало Нюрке семь лет.
На Нюркин день рождения дядя Зуй напек калиток - это такие ватрушки с
пшенной кашей - и гостей позвал. Меня тоже. Я стал собираться в гости и
никак не мог придумать, что Нюрке подарить.
- Купи конфет килограмма два, - говорит Пантелевна. - Подушечек.
- Ну нет, тут надо чего-нибудь посерьезнее.
Стал я перебирать свои вещи. Встряхнул рюкзак - чувствуется в рюкзаке
что-то тяжелое. Плки-палки, да это же бинокль! Хороший бинокль. Все в нем
цело, и стекла есть, и окуляры крутятся.
Протер я бинокль сухой тряпочкой, вышел на крыльцо и навел его на
дядизуев двор. Хорошо все видно: Нюрка по огороду бегает, укроп собирает,
дядя Зуй самовар ставит.
- Нюрка, - кричит дядя Зуй, - хрену-то накопала?
Это уже не через бинокль, это мне так слышно.
- Накопала, - отвечает Нюрка.
Повесил я бинокль на грудь, зашел в магазин, купил два кило подушечек и
пошел к Нюрке.
Самый разный народ собрался. Например, Федюша Миронов пришел в хромовых
сапогах и с мамашей Миронихой. Принес Нюрке пенал из бересты. Этот пенал дед
Мироша сплел.
Пришла Маня Клеткина в возрасте пяти лет. Принесла Нюрке фартук белый,
школьный. На фартуке вышито в уголке маленькими буковками: "Нюри".
Пришли еще ребята и взрослые, и все дарили Нюрке что-нибудь школьное:
букварь, линейку, два химических карандаша, самописку.
Тетка Ксеня принесла специальное коричневое первоклассное школьное
платье. Сама шила. А дядя Зуй подарил Нюрке портфель из желтого
кожзаменителя.
Братья Моховы принесли два ведра черники.
- Целый день, - говорят, - сбирали. Комары жгутся.
Мирониха говорит:
- Это нешкольное.
- Почему же нешкольное? - говорят братья Моховы. - Очень даже школьное.
И тут же сами поднавалились на чернику.
Я говорю Нюрке:
- Ну вот, Нюра, поздравляю тебя. Тебе теперь уже семь лет. Поэтому дарю
тебе два кило подушечек и вот - бинокль.
Нюрка очень обрадовалась и засмеялась, когда увидела бинокль. Я ей
объяснил, как в бинокль глядеть и как на что наводить.
