Пасмурная осень тянулась долго. Солнечных дней выпадало немного, и в
комнате было тускло. Только огненный Капитан Клюквин веселил глаз.
Красный цвет горел на его перьях. А некоторые были оторочены оранжевым,
напоминали осенние листья. На спине цвет перьев вдруг становился зеленый,
лесной, моховой.
И характер у Капитана был веселый. Целый день прыгал он по клетке,
расшатывал клювом железные прутья или выламывал дверцу. Но больше всего он
любил долбить еловые шишки.
Зажав в когтях шишку, он вонзал клюв под каждую чешуинку и доставал
оттуда смоляное семечко. Гладкая, оплывшая смолой шишка становилась похожей
на растрепанного воробья. Скоро от нее оставалась одна кочерыжка. Но и
кочерыжку Капитан долбил до тех пор, пока не превращал в щепки.
Прикончив все шишки, Капитан принимался долбить бузинную жердочку --
своего деревянного коня. Яростно цокая, он смело рубил сук, на котором
сидел.
Мне захотелось, чтоб Клюквин научился брать семечки из рук. Я взял
семечко и просунул его в клетку. Клюквин сразу понял, в чем дело, и
отвернулся.
Тогда я сунул семечко в рот и, звонко цокнув, разгрыз его. Удивительно
посмотрел на меня Капитан Клюквин. Во взгляде его были и печаль, и досада, и
легкое презрение ко мне. "Мне от вас ничего не надо",-- говорил его взгляд.
Да, Капитан Клюквин имел гордый характер, и я не стал с ним спорить,
сдался, бросил семечко в кормушку. Клест мигом разгрыз его.
-- А теперь еще,-- сказал я и просунул в клетку новое семечко.
Капитан Клюквин цокнул, вытянул шею и вдруг схватил семечко.
С тех пор каждый день после утренней песни я кормил его семечками с
руки.
Осень между тем сменилась плохонькой зимой. На улице бывал то дождь, то
снег, и только в феврале начались морозы. Крыша мелькомбината наконец-таки
покрылась снегом.
Кривоклювый Капитан пел целыми днями, и песня его звучала сочно и
сильно.
Один раз я случайно оставил клетку открытой.
Капитан сразу вылез из нее и вскарабкался на крышу клетки. С минуту он
подбадривал себя песней, а потом решился лететь. Пролетев по комнате, он
опустился на стеклянную крышку аквариума и стал разглядывать, что там
делается внутри, за стеклом.
Там под светом рефлектора раскинулись тропические водоросли, а между
ними плавали королевские тетры -- темные рыбки, рассеченные золотой полосой.
Подводный мир заворожил клеста. Радостно цокнув, он долбанул в стекло
кривым клювом. Вздрогнули королевские тетры, а клест полетел к окну.
Он ударился головой о стекло и, ошеломленный, упал вниз, на крышу
клетки...
В феврале я купил себе гитару и стал разыгрывать пьесы старинных
итальянских композиторов. Чаще всего я играл пятый этюд Джульяни.
Этот этюд играют все начинающие гитаристы. Когда его играешь быстро,
звуки сливаются, и выходит -- вроде ручеек журчит.
У меня ручейка не получалось, вернее, тек он слишком уж медленно, но
все-таки дотекал до заключительного аккорда.
Капитан Клюквин отнесся к моей игре с большим вниманием. Звуки гитары
его потрясли. Он даже бросил петь и только изредка восхищенно цокал.
