сядет с того конца, я с этого -- вот и весь стол. Мне клеенки
хватит, еще и с напуском будет.
-- А у меня стол круглый,-- хмуро сказал Колька Дрождев,-- а раздвинешь
-- яйцо получается.
Первой в магазин вернулась Мирониха.
-- Режь метр восемьдесят! -- бухнула она.
-- Не могу,-- сказал Петр Максимыч.
-- Да что же это!-- закричала Мирониха.-- Где я возьму еще тридцать
сантиметров?
-- Да ладно тебе,-- сказал дядя Зуй,-- останется кусочек стола
непокрытым, будешь на это место рыбьи кости складывать.
-- Тебя не спросила! -- закричала Мирониха.-- Сам вон скоро свои кости
сложишь, старый пень!
-- Ишь, ругается! -- сказал дядя Зуй добродушно.-- Ладно. Максимыч,
прирежь ей недостачу из моего куска. Пускай не орет. Пускай рыбьи кости на
клеенку складывает.
Продавец Петр Максимыч приложил к клеенке деревянный метр, отмерил
сколько надо, и с треском ножницы впились в клеенку, разрубая васильки.
-- Бери-бери, Мирониха,-- говорил дядя Зуй,-- пользуйся. Хочешь ее
мылом мой, хочешь стирай. От этой клеенки убыли не будет. Ей износу нет.
Пользуйся, Мирониха, чашки на нее ставь, супы, самовары ставь. Только смотри
будь осторожна с ней, Мирониха. Не погуби клеенку!
-- Тебя не спросила,-- сказала Мирониха, взяла, кроме клеенки, селедок
и пряников и ушла из магазина.
-- Твой кусок, Зуюшко, укоротился,-- сказал Петр Максимыч.
-- Ладно, у меня стол маленький... Кто там следующий? Подходи.
-- Я,-- сказала тетка Ксеня,-- мне надо метр семьдесят.
-- Где ж я тебе возьму метр семьдесят? -- спросил Петр Максимыч.
-- Где хочешь, там и бери. А у меня дети малые дома сидят, плачут,
клеенки хочут.
-- Пускай плачут! -- закричал Петр Максимыч.-- Где я тебе возьму?
Тетка Ксеня махнула рукой на Петра Максимыча и сама заплакала.
-- Вот ведь дела,-- сказал дядя Зуй,-- с клеенкой с этой! Ладно,
Максимыч, прирежь и ей недостачу, мне небось хватит. А то клеенка, дьявол,
больно уж хороша, женщине и обидно, что не хватает... Теперь-то довольна,
что ль, тетка Ксеня, или не довольна? А клееночка-то какая -- прям искры из
глаз. Какая сильная сила цвета. Постелишь ее на стол, а на столе --
цветочки, ровно лужок... Кто там следующий? Манька Клеткина? А какой у тебя,
Манька, будет стол?
-- Не знаю,-- тихо сказала Манька.
-- Так ты что ж, не мерила, что ль?
-- Мерила,-- сказал Манька еще тише.
-- Ну, и сколько получилось?
-- Не знаю. Я веревочкой мерила.
Манька достала из кармана веревочку, узлом завязанную на конце.
-- Вот,-- сказала она,-- у меня такой стол, как эта веревочка.
-- Как веревочке ни виться,-- строго сказал Петр Максимыч,-- а концу
все равно быть.
Он приложил деревянный метр, померил Манькину веревочку и сказал:
-- Опять нехватка. Метр семьдесят пять.
-- Эх,-- махнул рукой дядя Зуй,-- прирезай недостачу от моего куска,
режь на всю веревочку. А ты, Манька, горячие кастрюли на клеенку не ставь,
ставь на подложку. Поняла, что ль? Сделай подложку из дощечки.
-- Поняла,-- тихо сказала Манька,-- спасибо, батюшка.
-- Или того лучше, Манька. Ты ко мне забеги,