90

клеенку!

        -- Тебя не спросила,-- сказала Мирониха, взяла,  кроме клеенки, селедок и пряников и ушла из магазина.

        -- Твой кусок, Зуюшко, укоротился,-- сказал Петр Максимыч.

        -- Ладно, у меня стол маленький... Кто там следующий? Подходи.

        -- Я,-- сказала тетка Ксеня,-- мне надо метр семьдесят.

        -- Где ж я тебе возьму метр семьдесят? -- спросил Петр Максимыч.

        --  Где хочешь, там  и  бери. А у  меня дети  малые дома сидят, плачут, клеенки хочут.

        -- Пускай плачут! -- закричал Петр Максимыч.-- Где я тебе возьму?

        Тетка Ксеня махнула рукой на Петра Максимыча и сама заплакала.

        -- Вот  ведь дела,-- сказал  дядя  Зуй,--  с  клеенкой с  этой!  Ладно, Максимыч, прирежь и  ей  недостачу, мне небось хватит. А то клеенка, дьявол, больно уж хороша, женщине и  обидно,  что не хватает... Теперь-то  довольна, что ль, тетка  Ксеня, или не довольна? А клееночка-то какая -- прям искры из глаз. Какая  сильная  сила  цвета.  Постелишь  ее  на  стол,  а на столе  -- цветочки, ровно лужок... Кто там следующий? Манька Клеткина? А какой у тебя, Манька, будет стол?

        -- Не знаю,-- тихо сказала Манька.

        -- Так ты что ж, не мерила, что ль?

        -- Мерила,-- сказал Манька еще тише.

        -- Ну, и сколько получилось?

        -- Не знаю. Я веревочкой мерила.

        Манька достала из кармана веревочку, узлом завязанную на конце.

        -- Вот,-- сказала она,-- у меня такой стол, как эта веревочка.

        -- Как веревочке ни виться,--  строго сказал Петр Максимыч,--  а  концу все равно быть.

        Он приложил деревянный метр, померил Манькину веревочку и сказал:

        -- Опять нехватка. Метр семьдесят пять.

        -- Эх,--  махнул  рукой дядя Зуй,--  прирезай недостачу от моего куска, режь на всю веревочку.  А ты, Манька, горячие  кастрюли на клеенку не ставь, ставь на подложку. Поняла, что ль? Сделай подложку из дощечки.

        -- Поняла,-- тихо сказала Манька,-- спасибо, батюшка.

        --  Или  того лучше,  Манька. Ты ко мне забеги, я тебе готовую подложку дам... Кто следующий-то там?..

        Дело  в  магазине  пошло  как  по  маслу.  Петр  Максимыч  только чикал ножницами,  и  через  десять  минут от дядизуевой клеенки  почти  ничего  не осталось.

        Но эти десять минут дядя  Зуй  не  терял даром. Он расхваливал клеенку, жмурился от силы  цвета, сомневался: не заграничная ли она?  Не американская ли?

        -- Ну,  Зуюшко,-- сказал наконец Петр Максимыч,-- клеенка  эта  пока не американская. Наша клеенка, советская. И у тебя от этой клеенки осталось как раз двадцать сантиметров.

        -- Чтой-то больно мало.

        --  Так  выходит.  Двадцать  сантиметров  тебе,  полтора  метра  Кольке Дрождеву.

        -- Может, какие-нибудь есть запасы? -- намекнул дядя Зуй.--