И вот теперь -- бряк! --
валялся в крапиве.
С поля прибежали ребята. Они завопили от восторга, что такой маленький
Витя убил ястреба.
-- Он будет космонавтом! -- кричали братья Моховы и хлопали Витю по
спине.
А Федюша Миронов изо всей силы гладил его по голове и просто кричал:
-- Молодец! Молодец!
-- А мне ястреба жалко,-- сказала Нюрка.
-- Да ты что! Сколько он у нас кроликов потаскал!
-- Все равно жалко. Такой красивый был.
Тут все на Нюрку накинулись.
-- А кого тебе больше жалко?-- спросил Федюша Миронов.-- Ястреба или
кроликов?
-- И тех и других.
-- Вот дуреха-то! Кроликов-то жальче! Они ведь махонькие. Скажи ей,
Витька. Чего ж ты молчишь?
Витя сидел на крыльце и молчал.
И вдруг все увидели, что он плачет. Слезы у него текут, и он совсем еще
маленький. От силы ему шесть лет.
-- Не реви, Витька! -- закричали братья Моховы.-- Ну, Нюрка!
-- Пускай ревет,-- сказала Нюрка.-- Убил птицу -- пускай ревет.
-- Нюрка! Нюрка! Имей совесть! Тебя же поставили сторожить. Зачем
отдала ружье? Сама должна была убить ястреба.
-- Я бы не стала убивать. Я бы просто шуганула его. Он бы улетел.
Нюрка стала растапливать печку, которая стояла в саду. Поставила на нее
чугун с картошкой.
Пока варилась картошка, ребята все ругались с ней, а Витя плакал.
-- Вот что, Нюрка,-- под конец сказал Федюша Миронов,-- Витька к
ястребу не лез. Ястреб нападал -- Витька защищался. А в сторону такой парень
стрелять не станет!
Это были справедливые слова.
Но Нюрка ничего не ответила.
Она надулась и молча вывалила картошку из чугуна прямо на траву.
* Чистый дор *
Лесная дорога пошла через поле -- стала полевой. Дошла до деревни --
превратилась в деревенскую улицу.
По сторонам стояли высокие и крепкие дома. Их крыши были покрыты
осиновой щепой. На одних домах щепа стала от ветра и времени серой, а на
других была новой, золотилась под солнцем.
Пока я шел к журавлю-колодцу, во все окошки смотрели на меня люди: что
это, мол, за человек идет?
Я споткнулся и думал, в окошках засмеются, но все оставались строгими
за стеклом.
Напившись, я присел на бревно у колодца.
В доме напротив раскрылось окно. Какая-то женщина поглядела на меня и
сказала внутрь комнаты:
-- Напился и сидит.
И окно снова закрылось.
Подошли два гусака, хотели загоготать, но не осмелились: что это за
человек чужой?
Вдруг на дороге я увидел старушку, ту самую, что искала в лесу топор.
Теперь она тащила длинную березовую жердь.
-- Давайте пособлю.
-- Это ты мне топор-то нашел?
-- Я.
-- А я-то думала:
